Конверт к выпуску 9 книги-газеты «Алкоголи»

Конверт 9. Последний выпуск, помечен 26 августа 2006 г. Картинка с Гийомом на конверте перевернута лицом внутрь листа.
Адресат — Студия Letterhead, то есть сам автор. В то время студия квартировала в типографии Альфа-дизайн, а та, в свою очередь, расположилась в здании Университета печати, бывшего Полиграфического института. Так что письмо для меня было, в некотором роде, посланием в Alma Mater, как бы символическим возвращением блудного сына.
В дополнение вставлю совершенно фантастическую историю про то, как были напечатаны последние тринадцать (sic!) конвертов последнего выпуска Alcools. Демоны печати всегда где-то близко.
Когда я начал верстать девятый, последний выпуск Alcools, то поставил дату выхода 1 августа. Это было 12 июля, и мне казалось, что двух недель на верстку, какртинки и прочее хватит. Но не тут-то было: набежало много срочной работы, да и сам выпуск, восьмиполосный, с большими картинками, потребовал времени.
Я понял, что если не успею отправить Alcools до отъезда на море 12 августа, то придется делать это уже по возвращении из второй недельной поездки, то есть после 26, дня рождения Аполлинера. Я решил успеть. Переставил дату выхода на 26 — подарок Гийому к 126-летию.
К 10 числу, за два дня до отъезда, было готово все, кроме немногих конвертов. Принтер бодро печатал, я вписывал каждому адресату на специально отведенном в газете месте несколько слов и запечатывал готовые пакеты. Полная гармония ручного и машинного труда, все всё успевали.
Как вдруг. За 13 конвертов до финиша принтер впал в глубочайший Генеральный Принтерный Эррор. Вывести из комы боевого друга не удалось. Был поздний вечер 10 августа.
У меня дома два принтера, Эпсон 1290 и старый верный Эппл ЛазерРайтер Селект 360. Черно-белый, зато безотказный. Я засунул в него конверт на прямую протяжку, оптимистично подумав: «значит, они будут ч/б». «Трык. Трык-трык» — сказал Селект — «извини, приятель. И рад бы, но формат не проходит».
«Ладно», — сказал я. «Не хочешь, как хочешь. Напечатаю в мастерской». Там стоит еще один принтер, Эпсон 3000, формата А2. Это большое грубое животное, работающее под девятой системой через какую-то переходную втыкалку. Оно печатает грязновато, но быстро.
Я хорошо подготовился к печати на устаревшем оборудовании из-под древней МакОС: перевел шрифты в кривые, сами файлы в Иллюстратор 9, кинул файлы на два носителя, чтоб чего не забыть. И в полдень 11 августа стоял у двери своей мастерской на Парке культуры, рассчитывая успеть напечатать конверты, вписать тексты, упаковать все и отправить до 17:00, когда ближайшая к моему дому почта в Лефортово перестает, по слабости духа, принимать посылки. Стоял под дверью и долго рылся в карманах. Я взял, кажется, все. Кроме ключа от двери. Бежать в Лефортово, потом на Парк — полдня потеряю. Спокойно, без паники. Звоню хозяйке.
К счастью, хозяйка мастерской, художница Лия Орлова, оказалась неподалеку — не в Германии, как это с ней часто случается, и даже не у себя дома на окраине. Через 45 минут ее сын привез ключ. Я все это время вписывал тексты, прижимая листы к стенке.
Итак, компьютер включен, принтер работает, я открываю файл... И обнаруживаю, что забыл вставленные туда картинки. Ужас. Пытаюсь сфотографировать их телефоном. Потом вспоминаю, что в соседней мастерской работает студия «Лист» (тоже подписчики газеты) и у них есть сканер. Бегу к прекрасному человеку Сергею Крупскому. Он, спокойный и доброжелательный, сканирует две нужных картинки. Ура. Ура.
Обрабатываю файлы, ставлю на место, начинаю печатать. А принтер — жрать конверты. Один, два, пять, десять... Понимаю, что конвертов не хватит. Надо бежать покупать.
В ближайшем почтовом отделении большие конверты только с надписью «Куда-кому». В ближайших канцтоварах — тоже. А время идет. Пустые конверты обнаружились только в «Комусе на Белорусской. Не так закрывающиеся, но мне уже не до тонкостей.
Печатаю пробу — хорошо, но вврех ногами. Еще одну — сбилась на бок. Третья — наконец нормальная. Вперед! Первый — порядок. Второй — цвет не очень, но сойдет. Третий... Третий выползает лазурного цвета. Желтый и пурпурный забиты намертво. Так. Значит, все-таки черно-белые конверты. Жалко ужасно, но выхода нет.
Допечатываю. Пакую. Все выключаю, радостно бегу к Сергею, чтобы оставить ему хозяйский ключ. Иду к метро. Почти девять вечера, но душа поет: завтра с утра на почту. У входа в метро звонит мобильник. Сергей, голосом как всегда вежливым и спокойным: «Скажите, Юрий, Вы специально оставили мастерскую открытой?»
................
Утром иду на почту. Вы же знаете, почтальоны встают рано. На двери висит бумажка: «Отделение работает с 12:00». Ну и ладно. Такси в аэропорт в два, успею.
Прихожу ровно в 12. У двух окошек очереди человек по пять. Ничего, прорвемся.Моя очередь. Вываливаю пачку конвертов. Девушка в окошке в полном шоке: «Ой, Вы знаете, мы здесь все временные, мы тарифов не знаем!» Сидящая в соседнем окошке кричит: «Первый класс? Не бери, пусть в понедельник несут!»
Должен сказать, что еще когда сломался первый принтер, я решил, что не буду огорчаться, а приму это как игру. Поэтому я делаю страшные глаза и говорю ужасным голосом: «Я отправил отсюда восемь таких пачек. В прошлый раз на ваших местах сидели практикантки, выпускницы детского сада. И они, несмотря на то, что в отделении был всего один простой карандаш, сумели принять мою корреспонденцию. Сейчас вы возьмете в руки тарифы и все сделаете, как положено!» Дрожащая почтовица убегает звонить по телефону (подозреваю, что той практикантке) и через двацать минут переговоров принимает мою пачку. Правда, еще несколько раз пытается впасть в истерику, хватая разные бумажки и тыча в них: «Ой, а здесь написано!...» Но я безжалостно додушиваю несчастную, хохоча про себя так, что с трудом сдерживаюсь.
Всё. До такси еще почти час.